Дни недели становятся символическими, теряют значимость или вообще исчезают. Скажем, остается одна пятница. Четырнадцать пятниц нон-стоп. Радио France Bleu — Provence единственная связь с внешним миром. Телевизор превратился в вешалку для шляпы и ему это очень идёт. Любимый транспорт передвижения – велосипед. Так лучше слышно стрёкот цикад и можно вдыхать полными лёгкими запах смолы и сухих сосновых иголок, мягким ковром устилающих дорожки. Можно на мгновение закрыть глаза и пропасть в простом и доступном счастье. Можно смотреть во все глаза на заученный и привычный пейзаж зонтиков сосен, виноградников на охристо-красной земле, с роскошными пальмами и стрелами кипарисов. Впитывать его медленно, смакуя каждый оттенок, каждый нюанс, откладывая про запас, чтобы потом, холодным дождливым ноябрьским вечером подпитаться летним зноем, ярким светом и уставшими пыльными запахами. Энергично крутя педалями с сочуствием смотрим на утренюю пробку в направлении Лаванду — Сан-Тропе. Кто-то злится и нервничает, кто-то обречённо плетётся в веренице машин. Пробки в сезон строго по графику пляжного режима – утром и вечером.
Телефон работает на двух ставках — будильником и фотоаппаратом. Для бесплатного вай-фая нужно выбираться в цивилизацию. Три дня спустя через black-out прорвалась всполошенная сестра:
— Вы где? У вас всё нормально? Родители переживают! У вас грозы и наводнения! – должна сказать, что сестра моя, гонимая тревожной необходимостью знать что «всё хорошо», может дойти до президента Франции в поисках средств дополнительных номеров экстренной связи.
— Где наводнения? Грозы были. Из наводнений только море. — Со вздохом пишу смс с точным обозначеним географических координат, подкреплённых фотодоказательствами, просьбой не смотреть телевизор и новости, а взять географический атлас и отследить пальцем точное местонахождение на просторах необъятной Французской Республики. — Ты изредка хоть смайлик шли. Я пойму, что всё хорошо. – Как привычно и сразу ныряем мы в беспокойство. Я бы не только смайлик, я бы тебе всё это великолепие переслала, перетянула бы тебя, телепортировала бы прямо на берег. Усадила бы рядышком… Эх, дело за прогрессом, а пока слушай.
Жизнь в прибрежном поселке по-летнему расслаблена и тесна. Мы все прячемся друг от друга за зелёными стенами маленьких терасс, однако неизбежная плотность застройки не избавляет нас от вынужденного близкого соседства, превращая в жителей многонациональной отдыхающей коммуны. Коммуны, в которой французская доминанта, пикантно разбавленная итальянской перчинкой, логично преобладает. Слева слышится английская речь, иногда голландская. А сегодня с утра кто-то бодро начал тирольский напев, осёкшись на третьем пассаже. 🙂 Соседи справа приехали с многочисленной детворой. Слушая, перепалки последних, вспоминаем собственные каникулы на море в детстве, магию долгих вечеров, игры и разрешение не спать до поздна. Судя по полуночным стукам мяча, на море детишки устают не очень. В детской компании угадываем девочку с очень хорошим воспитанием, по-видимому. В качестве иллюстрации своего презрения к грубому поведению собратьев по играм она регулярно употребляет слово «Crétin!», там где девяносто процентов по простому бросили бы «дурак!» Из уст одного мальчишки регулярно и часто не к месту, но к демонстрации взрослости вылетают бранные словечки. Этот, должно быть, живёт не в буржуазном квартале.
Над соседями с детьми проживает спортивный и симпатичный велосипедист. Каждое утро ровно в семь слышим размеренное цоканье велосипедных буц и знакомое тиканье велосипеда. Три часа пробежки по холмам и весям Вара*. Сто километров на спидометре и наше нескрываемое восхищённое: «Профессионал!» Слева через дорогу тоже спортивная семья. Эти специализируются на paddle и каное. На paddle соблазняюсь уже который год. Но где найти время между велосипедом, лежанием-чтением на терассе, философствованием на пляже, плаванием и непременной дегустацией розовых? У меня на загар его не хватает!
Фоном проходят звуки душа, стиральной машинки, стук тарелок в обед, шуршание веника. Кто-то «каршером» моет террасу, проверяя на прочность нервы соседей и вызывая овации тишине в паузах передислокации. Вечером, ласкающее слух «чпок» откупориваемых бутылок. Иногда несмелые звуки джаза и отголоски оперы в звёздной ночи. Гораздо чаще двунотное эхо дискотеки в порту, соперничающее с полными здоровья криками отдыхающей молодёжи. Вопрос, что нужно выпить, съесть или покурить, чтоб так вопить отнесём в область риторических не злобно и с лимитированным пониманием обращённым в звёздную ночь. Да, ночи здесь звёздные, синие и глубокие.
Так и живём — в тесной близости с минимумом контактов. Даже при большом желании пересекаемся редко. В основном вечером, когда мы устало плетёмся с пляжа, в то время как остальные нормальные отдыхающие готовятся ужинать или уже на стадии аперо. А! Вот итальянская пара на втором этаже со смаком уплетает спагетти. Сглатываем слюну и завистливо кричим «Bon appétit ! Мы видели вашу пасту с томатным соусом!» – Втягивая пылесосиком спагетти синьор приветливо машет merci. Мы не ждём приглашений, скорее наоборот — ревниво оберегаем вечера на маленькой терассе при свечах и антимоскитных спиралях. Наше незыблемое право на отдых от общения с внешним миром и запотевший бокал освежающего розового, слабо бликующего в тёмно-синих сумерках.
*Надпись на знаке — путь конца света 🙂 или дорога за которой уже всё закончилось, нету…le bout du monde то есть
