Дороги. Дороги длинной в путешествие. Вектор цели. Сегодня, сидя в такси сонно спешащего по влажным туманным улицам города, я подумала, что дороги, порой, важнее места назначения. Не важно длинною они в несколько минут или несколько часов. Они рассказывают нам больше чем гид, а иногда, и вовсе ему противоречат. А как часто мне приходилось жалеть о невозможности запечатлеть увиденное! Скорость, мгновенье вырванное у времени и уже история. Они не стираются, но отпечатываются в памяти, просятся наружу.
Вьетнам.
Sleeping bus Saigon-Hoi An. Февраль. Ранее утро, в районе пяти. Струящийся из-за горизонта свет обещает рассвет. Не спится. Автобус уверено мчится по красным дорогам. Поднимаю штору, прижимаясь виском к стеклу. Парующая зелень рисовых полей. Сонные цапли потягиваются крыльями. Мост через реку. Серый, сизо-лиловый бьющий местами в розовый. Лодка, скользящая плоским дном — острый нос над водой. В лодке крестьянин? Рыбак? — Хрупкий силуэт в свободных одеждах, остроконечной широкополой шляпе. Стоя, размерено режет воду длинным тонким веслом. Геометрия графики, цвета, движения. Картина. Стоп-кадр вне времени…
Марокко.
Южнее Ифрана. Средний Атлас. Дорога бежит вдоль садов и кедровых рощь. Деревья редеют. Немного олив, кактусы, зелёные тугие шары, сопротивляющейся неизвестной зелени. Взгляд без препятствий скользит по высушенной жёлтой земле и камням. Ни столба, ни антены. Марсианский пейзаж. Редкие дома-прямоугольники, словно вдавленны в землю, различимы по пэчворку сушащегося белья. Ничего, кроме тяготы жизни. Три осла, гружённые сухостоем, неспеша уступают путь. Рядом женщины в ярких одеждах. Усталые лица, по привычке брошенный взгляд. Татуировка слезой, вьётся узором от нижнего века…
Где-то, недалеко от Рабата. Час с небольшим. Ветер свестит сквозь открыте окна. Едем без цели, вырвавшись из городской вакханалии. Леса вокруг Рабата сменились холмистой равниной. Палитра охристого, жёлтого, бурого с вкраплениями тёмно-зелёного. Пейзаж усталый от солнца. Местами оливы мёртвой хваткой вцепились в землю. Ни души на дороге. Остановились вдохнуть тишины. Воздух стоит от жары и кажется стал материей. Тёплым сухим одеялом ложится на кожу. Взгляд ищет жизнь. Вот ослинные уши торчат вдалеке из-под кроны оливы. Жарко бедному. Протяжный ослинный крик тут же эхом подхваченный в округе. Из-за поворота крестьянин верхом на трудяжке. Можно фото? – неуверенно и почти со стыдом, просим по-французски и знаками. – Можно! — с улыбкой, по-арабски и знаками — Хочешь залезть на осла?…
30 км от Кемисета в сторону Мекнеса. Ошиблись на повороте, потеряв автобан. Левее, согласно карте, крюк и можно догнать. Сворачиваем. По обочинам лес, лишённый подлеска и от этого прозрачный. Строгая графика деревьев, сочная зимняя зелень крон. Дорога струится вверх вниз. Дикие междгородские маршрутки. Вечно спешащие. Повозка запряжённая двойкой пересекает асфальт. Поворачиваю голову. По обе стороны дороги, у кромки леса две колеи — паралельный трафик. Телеги, повозки, гружённые скарбом, неспешно иль резво спешат по своим делам. Ослы — обречённо с вечной покорностью. Лошади – нервно, бросая недоверчивый взгляд. Две параллели прошлого с будущим. Не пересекаясь. Похоже мы точно в машине времени…
Габон.
Трансгабонская железная дорога. Одна коллея. На пути в Ластурвиль (Lastourville). Весёлый отъезд. Вино и чипсы. У кого-то случился сыр и орешки. Поезд ночью стоял 6 часов. 28 снаружи, 20 внутри. Оглушённые бессоницей и несмолкаемым шумом кондиционера, обречённо провожам пейзаж помятыми взглядами. Джунгли-джунгли-джунгли. Вдруг просвет. Это Лопэ! Нам дальше. За окном лачужки, отвоевавшие у джунглей право на квадратные метры. Раскинувшаяся саванна. Пороги жёлтой Огуэ. Джунгли-джунгли-джунгли….
Окресности Либревиля. Дорога на пляж в Санта-Клару.Сворачиваем влево. Асфальт заканчивается, а вместе с ним и цивилизация. Поднимаем стекла, спасаясь от мелкой пыли, охристым хвостом привязавшейся за машиной. Джунгли. Местами покалеченные нескончаемыми попытками достроить дорогу до первого сезона дождей. После него опять всё сначала. Пластиковые бутылки мутно-белой пальмовой водки скучают на импровизированных прилавках вдоль дороги. Проезжаем деревню. Сбитые из досок, реже в бетоне маленькие коробки-дома. Дети играют под манговым деревом. Фигуристые куры-камикадзе роются у обочины. Женщины в ярких одеждах вереницей куда-то идут. Под навесом пастор в светло-лиловом complet* в микрофон отдаёт слово божие. Бьющий энергией «госпел» на фоне отчаянной нищеты, буйных джунглей, красной непокорной дороги.
Сан-Томе.
Где-то в северной части в поисках пляжа. Дорога вдоль моря. Слева роскошные пальмы, проблеск воды, несколько ржавых каркасов застывшего в воде колониального прошлого. Справа – пальмы, неизвестная буйная зелень. Участки саваны, пока еще в красоте, зеркалят в островках воды. Сезон дождей. Редкие баобабы вызывают ниезменный восторг. Черная мамба* скользит вдоль обочины. Миг и исчезла в траве.
Азербайджан.
Дорога в Хыналыг. Юго-запад . Кавказский хребет. Путешествие в пространстве и времени. Петляем по розовому ущелью. Розовый сменяет серый переходящий в рябой. Местами так узко, что едва хватает места для машины. Страшно. Прижимаемся к песочно-жёлтой скале. Она опять поменяла цвет. Внизу призывно струится река-ручей, огибая белёсые гладкие валуны. Лоскуты зелени. Десяток овец. Вверх-вниз. Перевал. Горизонт раскрылся тёмно-серыми и зелёными волнами, словно вдруг монгольская степь весной в горах Кавказа. Выше — лунный скудный пейзаж. Воздух словно звенит. Дети мёд продают вдоль дороги, исподлобья бросая взгляд…
Жарко. Душно. Небо серым туманом висит. Едем вдоль ореховых рощь. Ржавые листья окрасили в рыжий подлесок. Отары овец, как в камуфляже, прячутся в нём от жары. Пастухи с задумчивым взглядом, опираясь на посох думают о своём…
Италия.
Северо-Восток. Доломитовые альпы. Семь утра. Конец каникул. Немного грустно. Автобан в обрамлении гор. Голубой и розово-серый рассвета на камне. Чёткость линий. Скорость.
Франция.
Юг. Побержье Вара. Практически выученные наизусть. Колесим из посёлка направо. Дорога предательски спускается вниз, ниезменно петляя. Виноградники, обрамлённые стройными пальмами устало считают дни. Сколько недель до аврала? Справа туи кокетливо обрамляют въезд в винодельню. Взглядом скольжу вдоль ограды. Заехать бы! Спуск неуклонно скоростью манит вниз. Рябая тень от платанов. Слева осиротевшие склоны холмов, искусанные прошлогодним пожаром. Вздохнули от боли не без надежды. Скоро зазеленеет вновь.
Полтора километра. Всего ничего, обрамлённого соснами. Пахнет теплой корой и сухими иголками. Послеобеденно тихо. Пока ни души. Солнце игриво сквозь ветки даёт фантастический свет. Тихо счастлива. Потлора километра…
*complet — в данном случае костюм тройка
* чёрная мамба — очень ядовитая змея повсеместно встречающаяся в Африке. Говорят от её укуса нет противоядия. Все испытывают перед ней священный страх и слагают легенды.
